Институт Синергийной Антропологии » Архив новостей Заседание семинара: С.А. Коначёва

20 ноября состоялось очередное заседание семинара. С докладом “Феноменология Священного в поздних работах М. Хайдеггера” выступила д.филос. наук, профессор РГГУ Светлана Александровна Коначёва.

Во вступительном слове С.С. Хоружий отметил, что в наши дни вряд ли найдется более значительная тема в исследовании хайдеггеровской мысли, чем та, которую сформулировала Светлана Александровна Коначёва. Она предлагает взглянуть на “Священное” у Хайдеггера как на опыт “явленности Божественного”, и уже в этой формуле содержится нетривиальная интрига. Интрига в рассуждении возникает при опоре на неоднократно упоминавшуюся точку бифуркации дискурсов: сущностного и энергийного. Возникает следующий вопрос: “явленность Божественного” будет нам представлена как сущностная или энергийная? Хайдеггер развивает энергийный дискурс, но мы знаем из истории мысли, что священное, сакральное всегда рассматривалось исключительно в дискурсе эссенциальном. Экзистенциальный и сакральный дискурсы в истории мысли всегда разделялись, противостояли друг другу. И мы знаем, что Хайдеггер — не просто представитель экзистенциального дискурса, но основоположник его наиболее фундированной версии. И вот вдруг в работах зрелого Хайдеггера (30-х гг.) появляется и развивается дискурс священного. Как это может быть, как это совмещается у Хайдеггера? Этот вопрос касается не только истории философии, сегодня он также звучит актуально и волнующе. Какой ответ предлжит нам докладчик?

Отвечая на вступительную реплику С.С. Хоружего, Светлана Александровна заметила, что есть иной путь рассуждения в данной теме, который выводит нас за пределы обозначенной точки бифуркации. Этот путь подсказывает нам сама феноменология (что подчеркивается и в названии ее доклада). Работы Хадеггера “после поворота”, его обращение к поэзии Гёльдерлина, рассуждение о “последнем боге” в “Beitr?ge”, — все это позволяет нам увидеть проблемные моменты именно в феноменологическом способе понимания “священного”, и оттолкнуться от этой проблематики в своем рассуждении. По мысли С.А. Коначёвой, Хадеггер в более поздних работах выстраивает несколько иной тип феноменологии, по сравнению с феноменологией в его ранних работах. И это различие типов феноменологии зависит от ответа на вопрос: что для феноменологии религиозного опыта является собственно “феноменом”? Что “показывает себя” в опыте? Считаем ли мы, что предмет опыта предзадан самому опыту или феноменология и структура опыта возникает из самого опыта, из способа, каким мы это “испытываем”? Хайдеггер говорит о своеобразии религиозного опыта как об опыте, в котором испытывается то, что не идет из самого опыта, своеобразие этого опыта раскрывается в самом переживаемом. Эти моменты и определили два инварианта феноменологического рассмотрения “религиозного”: либо придерживаться самого опыта, либо понимать его как представление о том, что к опыту не восходит. В первом случае опыт рассматривается как то, в чем все решающее уже есть, и задача состоит лишь в “схватывнии” опыта, в максимально точном его артикулировании. Иная исследовательская стратегия предполагает рассмотрение опыта как трансцендентного, и сама стратегия требует продумывания смысла приходящего извне. В этом случае подчеркивается открытость опыта чему-то иному, что обращает наше постижение к самой “вещи”, предмету опыта, как бы “проходящему через него”. Такая “проницаемость” опыта и конституирует его в качестве религиозного, когда в нем происходит встреча с тем, что несоразмерно испытываемому.

В каждой из обозначенных исследовательских стратегий есть свои сложности и свои задачи. Однако важно то, что два варианта ответа на ключевой вопрос конституируют сами исследовательские стратегии и их своеобразие. Во втором случае мы сталкиваемся с тем, что феноменологическое исследование религиозного возможно только в обращении к опыту, показывающему предмет так, чтобы он “показывал сам себя”. В рамках этого различения философия Хадеггера “после поворота” — это пример перехода от феноменологии, стремщейся к понятино точной артикуляции осуществленного опыта, к феноменологическому исследованию, основанному на показывающей силе того, что предзадано опыту.

Далее С.А. Коначёва подробно остановилась на анализе работ “позднего Хайдеггера”, как примере феноменологического исследования второго типа.

Аннотация доклада

АУДИОфайл семинара