25 января состоялось очередное заседание научного семинара. С докладом “Постсекулярное сознание. Отказ от тотальности” выступил доктор философских наук Г.Б. Гутнер.

 

 

Этот семинар явился продолжением серии исследований феномена постсекуляризма в рамках совместного российско-итальянского проекта, организаторами которого выступили: Институт Тор Вергата (Рим) и Институт синергийной антропологии. В рамках этого проекта состоялись две рабочие встречи: в Институте философии РАН (доклад Кристины Штёкль, Москва, 9 февраля 2011г.) и в Болонском университете (российско-итальянский экспертный  семинар, Фаенца, 12-14 мая 2011 г.).  

 

С.С. Хоружий отметил, что феномен постсекуляризма имеет самый широкий характер. Это и особый тип сознания, и разнообразные формирующиеся институции, и своя антропология. В публичном пространстве постсекуляризм заявил себя первоначально в области политической философии. Но с точки зрения антропологии, феномен постсекуляризма интересен прежде всего как особый тип сознания, особая “формация”, которая идет на смену секулярной формации . Одна из задач антропологического анализа — попытаться уловить первичные черты этого нового типа сознания.

Григорий Борисович Гутнер, приступая к изложению темы доклада, подчеркнул, что его задача — лишь наметить некоторые черты секулярного и пост-секулярного сознания. В докладе нет пртензии на исчерпывающее определение этих понятий.

Секулярное сознание, как полагает докладчик, коррелятивно универсальной установке на “расколдовывание мира”. В этом смысле, секулярное сознание стремится к предельной “ясности”, “прозрачности” мира и бытия для познающего человека. Предельность этой установки выражается в принципе абсолютной “познаваемости мира”: то, что еще не нашло своего объяснения, будет обязательно “открыто” в будущем. Подобная предельность установки сознания может быть охарактеризована как тотальность. Тотальность установки мешает секулярному сознанию усмотреть и допустить существование непрозрачного для него бытия. Изменение секулярного сознания возможно лишь при условии отказа от претензий на подобную тотальность. Но чем может быть мотивирован подобный отказ от тотальности?

Задача, которую сформулировал докладчик, состояла в том, чтобы показать, как секулярное сознание может “изнутри” себя придти к пониманию собственной ограниченности, собственной “онтологической недостаточности”. Вокруг этого тезиса и развернулась основная дискуссия после доклада.

 

На предыдущем семинаре, посвященном теме “постсекуляризма”, где с докладом выступила Кристина Штёкль, также затрагивалась эта тема.  Комментируя введенное Кристиной Штёкль понятие “напряжения”, как важную характеристику постсекулярной формации, Анатолий Валерьянович Ахутин, в частности, отметил, что вопрос о том, где и как существуют эти “напряжения”, является ключевым. Если они существуют как отношение между отдельными сознаниями, то в этом случае вопрос сводится к проблеме коммуникации, и здесь все понятно. Тогда постсекулярность означает установление новых отношений, основанных на принципе политкорректности, и является предметом рассмотрения социологов и политологов. Но как только это напряжение мы начинаем рассматривать не в социальном плане, не объектно, то есть в “одном” сознании, тогда оно (напряжение), действительно, оказывается философски содержательным, контент-напряжением, причем радикально проблемным. Иными словами, разум – виновник секуляризации, постоянно натыкается внутри себя на какие-то свои религиозные аспекты, а мысль внутри религиозного дискурса продолжает сомневаться и разрушать всякие фундаменты.  И если это так, то значит требуется изменение и того, и другого. 

Материалы российско-итальянского экспертного семинара
“Политика, культура и религия в постсекулярном мире”:

С.С. Хоружий. Антропологическое измерение постсекулярной парадигмы; (.pdf)
О.И. Генисаретский. Выступление на семинаре в Фаенце 13 мая 2011 г. (стенограмма); (.pdf)
А.И. Кырлежев, А. Шишков. Пост-секулярное в пост-атеистической России; (.pdf)
Стефано Каприо. Церковь и религия в период постсекуляризма; (.pdf)
Адриано Рокуччи. Размышления о пост-секулярном обществе и о секуляризации
   в истории России в новейшее время
; (.pdf)
Alberto Melloni. The Challenge of Otherness. Differences and Analogies between Systems 
   of Multireligious Presence in Europe
; (.pdf)
Massimo Rosati. Longing for a Postsecular Condition. Italy and the Postsecular; (.pdf)  
Kristina Stoeckl. Defining the Postsecular. (.pdf)

Можно прочитать информацию о семинаре  (англ. яз.), а также ознакомиться
с дополнительными материалами на итальянском языке – на сайте PECOB.

Краткие тезисы доклада Г.Б.Гутнера

1. В докладе предпринята попытка выявить некоторые черты секулярного и пост-секулярного сознания. В нем нет претензии на исчерпывающее определение этих понятий, скорее уточнение частностей, открывающихся в результате философского анализа. Рассмотрение вопроса носит феноменологический характер. Под этим подразумевается, что предметом анализа является смысловое содержание, а не социальные практики и институты.

2. Секулярное сознание коррелятивно установке на «расколдовывание мира», реализованной в различных идейных движениях нового времени. Среди этих движений наиболее заметны два: Реформация и рождение математического естествознания. Однако важны также и связанные с ними попытки рационального прояснения всех сторон человеческой жизни, осуществляемые, например, в этических, социальных, политических, экономических теориях этой эпохи.

3. Универсальным методом такого прояснения является идеальное конструирование, т. е. дедукция (понятая в декартовском смысле) всех понятий из исходных принципов, обладающих абсолютной прозрачностью для разума. Результатом дедукции оказывается идеальная конструкция, в рамках которой достигается логическая связность понятий, описывающих реальность (т. е. природу, общество, человека и даже Бога). Тем самым достигается «ясное и отчетливое» знание. Редукция к основоположениям делает прозрачной для разума всю реальность.

4. Такую установку следует признать секулярной в двух смыслах. Во-первых, ее реализация приводит к устранению из мира любых внеразумных элементов. В частности, элиминируется значимость Откровения, как основы отношения к миру. Во-вторых, она предполагает отказ от традиции и авторитета, которые существенно определяли пре-секулярное сознание.

5. Исходной мотивацией описанной установки является, по-видимому, стремление к ясности. Это стремление, присуще человеческому сознанию вообще, однако, развиваемые в новое время практики идеального конструирования сулят ему окончательное удовлетворение. Окончательная ясность, однако, возможна лишь в рамках абсолютной целостности, т. е. тотальной идеальной конструкции, не оставляющей за своими пределами ничего непроясненного.

6. Тотальная идеальная конструкция не может быть опровергнута, поскольку в мире не может быть никакого не редуцированного к ее теоретическим схемам предмета, и, соответственно, ни одного противоречащего ей факта. Парадокс состоит в том, что таким свойством обладает любая логически консистентная идеальная конструкция. Можно показать, что при наличии развитой теории любой факт интерпретируется в ее пользу. Иными словами, всякая идеальная конструкция неопровержима и может претендовать на тотальность.

7. Попытки создания тотальных идеальных конструкций существенно характеризуют секулярную эпоху. Конец этой эпохи связан с осознанием их тщетности. Последнее ясно из того, что возникает множество идеальных конструкций, каждая из которых претендует на тотальность. Пост-секулярность, при таком понимании, родственна постмодерну, констатирующему отказ разума от универсалистских претензий.

8. Особенность пост-секулярного сознания состоит в том, что оно не пытается удовлетворить свое стремление к ясности бытия с помощью тотальных идеальных конструкций. В качестве одной из характеристик пост-секулярности предлагается тезис о “ясности без тотальности”. Такая ясность будет неизбежно неполной. Разуму приходится признать локальный характер своих притязаний и допустить рядом с собой иное, непрозрачное для него бытие. Религиозные практики или религиозный опыт, являющие такое бытие в человеческой жизни, выступают для разума равноправным и необходимым партнером.

9. Впрочем, характер такого партнерства невозможно точно определить apriori. Сложность состоит в том, что религиозные практики сами претендуют на тотальность, правда совершенно иного рода. Признание границ разума не должно сопровождаться насилием над разумом. Последнее может означать, например, принятие вероучительных истин, вопреки разумному убеждению. Определить границы разума может только сам разум. Также и религия в состоянии определить свои границы сама, не подвергаясь внешним ограничениям. В этом взаимном признании собственных и чужих границ, и предлагается рассматривать пост-секулярность.